Шрайвер, так и не очнулся.

«Везунчик, впрочем когда он всё же придёт в себя его ждёт куча незабываемых ощущений».

Прикинув объём оставшейся маны, я сделал вывод, что смог бы процентов на сорок превратить немца в костяного ежа.

«Но как боевое заклинание, оно никуда не годиться, слишком медленное».

Следующее заклинание было куда как более энергоёмким, но в тоже время срабатывало практически мгновенно, но опять же не без минусов. И первым и самым весомым недостатком было его дальнобойность, точнее полное его отсутствие. Так как два-три метра было на столько несерьёзной дистанцией, что опускало всю эффективность спела чуть ли не до нуля.

Заклинание измельчало кости в небольшой области, причём не на осколки, а буквально в мелкодисперсную пыль.

Правая нога Шрайвера после наложения спела стала выглядеть как мокрый носок.

«Азатот сним, засчитаю за боевое».

На этом мой иаеобак показал дно и я прекратил испытания.

«А что интересного нарыла моя неживая разведка».

Перебросив сознание в Сержанта с удивлением обнаружил, что имею удовольствие наблюдать настоящее сражение, причём матами переходящее в рукопашные схватки.

«Надо же, кто бы мог подумать, что столько бойцов смогло добраться до леса».

Глава 15

Несмотря на всю ожесточённость схватки, немцы по не многу выдавливали остатки дивизии всё глубже в лес, а кое где даже умудрялись организовывать миникотлы.

Что меня удивило, так это масштаб сражение, по моим самым скромным оценкам, только со стороны красной армии в бою участвовала от двух до четырех тысяч бойцов, думаю со стороны немцев солдат было как минимум не меньше.

«Да тут ещё сутки можно воевать».

Оставив Сержанта наблюдателем «вернулся» обратно.

«Думаю к вечеру немцы додавят сопротивление и начнут отлавливать выживших по всему лесу, а это значит, что будут организованы отряды егерей, похоже придётся отойти ещё дальше в глубь леса».

До самого утра, до нашей стоянки доносились приглушённые расстоянием звуки боя и только поднявшееся над лесом солнце заставило их смолкнуть.

Ни куда не торопясь свернули лагерь и так же неспешно переместились на три километра севернее. На этот раз стоянку организовали в небольшой ложбине, заросшей шиповником, немёртвым пришлось не мало поработать топорами, прежде чем они очистили достаточно места для нового лагеря.

«Думаю, стоит здесь задержаться на несколько дней и получше подготовиться к походу».

Уже к обеду моё немертвое войско пополнилось ещё четырьмя Солдатам.

Истратив имеющиеся ресурсы, уже хотел снова заняться экспериментами над Шрайвером, как он неожиданно пришёл в сознание. Дикий крик наполненный болью и ужасом, разорвал устоявшуюся тишину, неприятно ударив меня по ушам.

— Ктулху пожиратель миров! Чего ты разорался⁈

Неосознанным жестом, направил выброс сырой маны к горлу пленного парализовав его голосовые связки. Дикий вопль резко оборвался перейдя в едва различимое мычание. А я не довольный собой поморщился.

«Светлые боги, жестование! Как у сопливого первогодки».

— Не нужно.

Бледный, но решительный Савелий подошёл и встал между мной и немцем.

— Савелий Ермолаевич, не могли бы выражаться яснее?

— Не нужно его мучить!

Перестаньте!

Я бросил короткий взгляд на корчашаеся от невыносимой муки тело немца и перевёл удивлённый взгляд на расхрабрившегося слугу.

— Савелий Ермолаевич, вы что всерьез полагаете, что мне доставляет удовольствие причинять боль живым существам? Смею вас заверить это не так.

— Тогда зачем вы это делаете⁉

Несмотря на гнев звучавший в голосе Савелия, я видел и тщательно скрываемый страх.

«А он смелый человек, я бы даже сказал смел до безумия. В моем мире даже аристократы не рискнули бы вмешиваться в дела некроманта, которые их не касаются. Непросто в наше время найти хорошего слугу».

Лицемерно вздохнув, всё же ответил.

— Очевидно, что я тренируюсь, но если вам так дорог этот человек, то вы можете занять его место.

Мужчины вздрогнул и неосознанно сделал шаг назад, наткнувшись на Солдата, что бесшумно, подошёл сзади.

— Что, нет? Я так и думал, а теперь сядьте и замолчите, вы начинаете меня раздражать.

Мой прямой взгляд Савелий не выдержал, отвёл глаза и вернулся на место провожаемый пустыми взглядами моих немёртвых рабов.

Тем временем я продолжил ментальные тренировки, на этот раз пытался сделать то, за что боялись и ненавидели всех ментальных магов, а именно взять под контроль разум пленного. Сделать это можно было множеством способов. Первый, основанный на грубой силе, заключался в простом подавлении воли, однажды я сам был свидетелем как магистр менталистики, таким способом «продавил» двенадцать тысяч пленных солдат, заставив их воевать против собственного короля. Способ требовал море маны и филигранного контроля собственного сознания, мне не подходил по обеим причинам, ни должного объёма маны, ни мастерского управления сознанием у меня не имелось. Второй способ был более медленным, и тратил такой мизер маны, что был доступен даже ученикам, заключался он в постепенном внушении объекту. При должном терпении, можно было убедить человека, обычно простеца, буквально в чём угодно, даже в том, что он твой верный раб и весь его смысл жизни это служение тебе. Правда такая фундаментальная ломка сознания, занимала времени от месяца до полугода.

Третий способ был на порядок сложнее. Но так же не требователен к запасам маны.

Метод требовал некоторого опыта в менталистике, но ничего серьёзного, по моему мнению достаточно усидчивый маг мог без труда его использовать.

Выглядел он так, менталист проникал в сознание жертвы и проходил по основным цепочкам памяти до ключевых событий, что и повлияли на становление личности человека. После того, как такие точки были выявлены, менталист подменял или искажал их, тем самым изменяя жертву как личность, меняя её моральные принципы и прочие, что делало человека тем кем он и является.

Именно третьим вариантом, я и воспользовался шутки ради подменив в сознание Шрайвера образ матери, образом угрюмого Савелия.

«Вроде всё сделал правильно».

Для чистоты эксперимента, вернул голос немцу и частично выжег нервные окончания в ногах, тем самым понизив болевые ощущения.

Несколько мгновений подопытный лежал неподвижно, бессмысленно глядя на верхушки деревьев, пока неожидано не дернулся и…не залился плачем, размазывая слезы по щекам огромными кулачищами.

— Mutter!

— Что происходит⁈

Слезы громилы встревожили Савелия.

Привлеченный звуками его голоса, немец повернул голову к моему слуге и разрыдался ещё сильнее.

— Meine kleine Fuß tun weh!

Пожаловался гигант, хнычущим голосом, одновременно протягивая к нему руки.

Мужчина испуганно шарахнулся в сторону, чем вызвал новый виток плача от немца.

«Кажется, я что то напутал».

— Что с ним, блядь, такое⁈

Немного истерично выкрикнул Савелий.

Усмехнувшись, ответил.

— Кажется, он считает вас своей матерью.

Проигнорировав взгляд мужчины наполненный самым настоящим ужасом, что только сейчас, понял, что есть вещи и пострашнее смерти или физических пыток, погрузился в размышления.

«Почему он впал в детство, где я мог на косячить, вроде сделал всё как по учебнику».

Мои раздумья прервал сигнал от Сержанта, что нашёл, а после и вынес с поля боя капитана Ведерникова, из "доклада немертвого я понял, что мой первый слуга получил тяжёлые ранения и был практически при смерти, Сержант смог остановить кровь и сейчас со всей возможной скоростью нёс бессознательного капитана ко мне.

— Проклятье Тиамат, за что мне это всё!

Отложив в дальний ящик поиск ошибки, принялся расчерчивать ритуальную печать Иссушения.

— Нет, Шрайвера, я на это дело не пущу, по крайней мере пока не найду свою ошибку.

Пришлось в темпе, перенаправлять, четырёх Солдат на поиски небольшого немецкого отряда. Такой нашёлся даже быстрее, чем Сержант добрался до моего лагеря.